Лидеры местной еврейской общины делали все возможное для информирования собратьев в Бухаресте о ситуации в гетто, надвигающихся депортациях. Жители гетто с надеждой ждали от них спасения.
В отличие от ситуации в Европе положение евреев в Бессарабии и Буковине стало достоянием общественности.
Из мемуаров главного раввина Румынии Александра Шафрана:
… когда румынские войска вошли в Бессарабию и взяли под контроль регион, вся ненависть к евреям выразилась в массовых убийствах. В Кишиневе около 11 000 евреев были заключены в гетто. Мы узнали об истреблении евреев в Хотине, Бельцах и других городах, о заключении евреев в лагеря и гетто в Бессарабии и Северной Буковине, о начале их изгнания.
Председатель федерации общин Румынии доктор Вильгельм Фильдерман отправил в Кишинев румынского адвоката Мусата. Он был нанят и хорошо оплачен федерацией для выполнения важной миссии по оказанию помощи несчастным. Он мог изучить ситуацию в разных местах, где евреи были в особенной опасности, подкупить румынских гражданских и военных чиновников для хотя бы временного улучшения ситуации.
Тогда же я получил множество телеграмм, подписанных раввином Тёрски и другими евреями. Каждая телеграмма содержала намеки на ухудшающуюся ситуацию. Отправители старались обмануть. В этих сообщениях говорилось о том, что «температура пациента высока», в других – «состояние пациента очень серьезно» и, наконец, «больной близок к смерти». Это был тревожный стиль телеграмм; умоляющий, трогательный, слабый и отчаянный голос, который внезапно исчез …»
Председатель общины в гетто Г. С. Ландау пытался снабжать продовольствием содержавшихся в гетто и равномерно распределять продукты и денежную помощь между заключенными. Продукты и деньги получали из Бухареста, где заботу о Кишинёвском гетто приняла на себя еврейская община Румынии.
В сентябре 1941 года человек в форме румынского офицера появился в доме на улице Бурглела в Бухаресте. Это был еврейский адвокат Авраам Шапиро, заместитель председателя общины Кишиневского гетто, тайно добравшийся до столицы, чтобы сообщить о катастрофической ситуации в гетто и угрозе депортации узников в Транснистрию.
Из отчета Комиссии по изучению нарушений в гетто Кишинева
«Полномочия учреждений, ответственных за надзор и поддержание порядка в гетто и депортации, часто использовались в прямо противоположных целях, а именно для оказания помощи или совершения различных злоупотреблений.
Комиссия установила следующие случаи:
1. Полковник Думитреску приказал капитану Александреску отправить в Бухарест солдата курьера для осуществления переписки между сообществом гетто и еврейской общиной столицы.
С этой целью курьер совершил несколько поездок, и каждый раз полковнику Думитреску было заплачено за это 100 000 леев и капитану Александреску – 50 000 леев. Информация была получена от еврея Айзика Итко Себеля, не подтвержденная дополнительными доказательствами.
2. Еврей Шапиро, адвокат, вице-президент сообщества гетто, был перевезен на машине военачальника Кишинева, чтобы вступить в контакт с еврейской общиной столицы. Еврей путешествовал в военной форме, чтобы избежать проблем контроля. Этот факт подтвержден капитаном. Александреску и многими свидетелями».
Вот что вспоминал о появлении А. Шапиро рабби Александр Шафран:
«Когда он приехал, его немедленно привезли в мою квартиру. Люди из Федерации были поражены: если бы Шапиро был обнаружен в этом наряде по дороге в Бухарест, его бы расстреляли на месте. Та же участь могла постичь всех нас, давших ему приют. Мы не думали об этом, все наши мысли были о том, что сделать для спасения оставшихся в кишиневском гетто, предотвратить их депортацию и резню на дороге.
Мы слушали его часами, ужасающими часами. Мы пытались скрыть наши эмоции от Шапиро, но это было невозможно».
Выполнив свою миссию, А. Шапиро вернулся в гетто. Останься он в Бухарестe, возможно, сохранил бы себе жизнь. Но он вернулся в ад – и погиб вместе с тысячами своих соплеменников.
11 октября 1941 г. Вильгельм Фильдерман, бывший председатель Союза Еврейских Общин Румынии, к этому времени распущенного, направил на имя И. Антонеску письмо, в котором протестовал против депортации из Кишинева 1500 евреев, проведенной 8 октября, и попросил у диктатора аудиенции.
19 октября В. Фильдерман обратился к И. Антонеску с юридически обоснованной апелляцией, где ссылался на положения декрета-закона №793 от 3 сентября 1941 г. о регламентации гражданства жителей Бессарабии и Буковины и призвал распространить положения этого закона и на евреев этих областей.
Ответ диктатора на это обращение был опубликован в бухарестских газетах 26 октября.
«Вы можете объяснить, почему во время нашего наступления к нам в плен попадали 14-15 – летние еврейские дети с карманами, полными гранат? Это проявление ненависти, доведенной до сумасшествия, которую Ваши евреи питают к нашему народу, доброму и гостеприимному, но сегодня борющемуся за свои права. Ваши евреи, став советскими комиссарами, при помощи невообразимого террора толкают советские войска на защиту Одессы, на бессмысленную бойню, лишь бы нанести нам максимальный урон… Спрашивается, откуда столько ненависти со стороны каких-то русских евреев, с которыми нам нечего делить? Но это всеобщая ненависть, это Ваша ненависть».
Шла депортация и уничтожение евреев гетто. Осень 1941 года была сырой и холодной. Евреев, избежавших истребления в Бессарабии, буковинских евреев и евреев Дорохоя гнали в лагеря и гетто Транснистрии.
Из мемуаров главного раввина Румынии Александра Шафрана:
«11 октября 1941 г. я подал маршалу Антонеску апелляцию, в которой просил «разрешить вернуться домой всем невинным евреям, изгнанным из мест их проживания». После немалых усилий он согласился принять меня. Я умолял его сжалиться над несчастными людьми, не посылать их навстречу смерти. В какой-то момент казалось, что он тронут, но вскоре он разразился гневной тирадой. Я пытался успокоить его, подчеркнув, что он мог бы одним только словом остановить катастрофу. Он сурово смотрел на меня и повторил, что евреи заслужили свою судьбу. Его лицо то багровело, то бледнело, и он был похож на дикого зверя, готового растерзать меня в клочья. В этот момент я уже начал шептать «Шма, Исраэль!»
После этой встречи меня приняла жена маршала Мария. Я спросил, как может она, женщина, не прислушаться к отчаянным воплям детей, взывающих к её жалости и состраданию. На мои слова, что она может повлиять на своего мужа и избавить людей от страданий, я получил ответ, что её муж во всём руководствуется высшими интересами государства.
Так как мои обращения к маршалу и его жене не привели к положительным результатам, а ситуация становилась всё более серьёзной, я обратился к Патриарху Никодиму, главе христианской православной церкви Румынии, полагая, что он сможет повлиять на маршала.
…Когда я встретился с Патриархом и объяснил ему катастрофическое положение, вызванное депортациями, его отношение было не только безразличным, но и граничило с враждебностью. Наш разговор походил, скорее, на монолог с моей стороны. Не в силах больше выдержать его невозмутимость, я выпалил: «Можете ли Вы понять, что речь идёт о десятках тысяч абсолютно ни в чём не повинных людей? Вы — Патриарх, религиозный человек! Не кажется ли Вам, что, представ перед Высшим Судьёй, Вам придется отвечать за всё, что позволяете вершить здесь, на земле, здесь в Румынии, на Ваших Патриарших глазах?»
Не в силах контролировать себя, я потерял сознание и упал на пол. Он был крайне поражён, увидев меня на коленях перед собой. Патриарх спустился со своего трона и вместе со своим секретарём помог мне подняться. Атмосфера резко изменилась. Патриарх начал бормотать, как бы разговаривая сам с собой, но в то же время обращаясь ко мне: «Что я могу сделать?»
«Вы можете многое! Вы — Патриарх всей страны, и у Вас большие полномочия…» — ответил я.
Хотя он был заметно взволнован, но колебался в принятии какого-либо формального обязательства. Однако меня чрезвычайно воодушевило его обещание сделать всё возможное и поддерживать связь со мной. Патриарх встречался с маршалом, но не преуспел в достижении цели. Он также встречался с королём и королевой-матерью Еленой.
Я информировал короля и королеву-мать об отчаянном положении моих единоверцев. Будучи личностью благородной, с утончённой душой, она была тронута моим рассказом. Как женщина и мать, она восприняла эту ситуацию с большим сочувствием, особенно, что касается детей. Королева установила контакты с обоими Антонеску, но безуспешно.
Хотя акции продолжались, Королева и Патриарх добились сначала замедления, а затем и отсрочки депортации для тех, кто ещё не был депортирован. Однако ситуация улучшилась лишь на время, и впоследствии депортации возобновились».
Предотвратить уничтожение Кишиневского гетто не удалось. Однако усилия лидеров еврейской общины совместно с королевой-матерью Еленой, папским нунцием монсеньором Андреа Кассуло, дипломатами и священнослужителями привели к тому, что
- в декабре 1941 года было получено разрешение на посылку помощи в лагеря Транснистрии,
- в августе 1942 года был отменен приказ о депортации румынских евреев из Южной Трансильвании в Польшу,
- в феврале 1944 года разрешен вывоз сирот, лишившихся обоих родителей и не старше 15 лет, (1846 сирот прибыли в Яссы). Разрешили вернуться 4498 взрослым.
Уникальным феноменом в истории Холокоста и решающим для выживания было то обстоятельство, что подпольному руководству еврейской общины удавалось поддерживать постоянные контакты с антисемитским правительством, ходатайствовать перед ним, оказывать на него влияние в защиту евреев.
Биографическая справка
Вильгельм Фильдерман родился в 1882 году в Бухаресте в богатой еврейской семье. Окончил среднюю школу, одноклассник маршала Иона Антонеску. Выпускник Бухаресткого университета, получил докторскую степень в области права в Париже. С 1912 года – член адвокатской конторы в Бухаресте. Участвует в Первой мировой войне, награжден орденами. Вся его жизнь посвящена политической борьбе за достижение равенства прав евреев в Румынии
С 1929 по 16 декабря 1941 года Президент Союза еврейских общин Румынии.
Между Мировыми войнами Филдерман боролся с антисемитизмом, за гражданские права и полное гражданство для румынских евреев. В годы войны меры, предпринимаемые в том числе им, остановили депортацию евреев Старого Королевства и Южной Трансильвании в нацистские лагеря смерти в Польше. Пытался улучшить участь евреев Бессарабии и Буковины. В 1943 году был помещен на три месяца в Могилев-Подольское гетто. После войны подвергался гонениям коммунистических властей Румынии. В январе 1948 года Филдерман тайком бежал из Румынии в Париж, где прожил до смерти в 1963 году.
Александр Шафран родился 12 сентября 1910 г. в городе Бакэу в семье раввина. Окончил раввинский семинар и философский факультет Венского университета, получил титул раввина и степень доктора философии. В 1935 г. стал раввином родного города. В феврале 1940 г. Шафран, которому еще не исполнилось и 30 лет, был избран главным раввином Румынии – и автоматически стал единственным евреем членом Сената.
После роспуска еврейских организации в декабре 1941 года, раввин Шафран участвовал в создании подпольного еврейского совета, встречи которого проходили в его доме.
Совет использовал связи с румынскими церковными чиновниками, Ватиканом и королевской семьей, чтобы предотвратить массовую депортацию евреев Румынии в лагеря уничтожения.
В том, что еврейская община Румынии, понеся огромные потери, избежала трагической судьбы венгерских евреев, депортированных в Освенцим в 1944 году, и уцелела, немалая заслуга А. Шафрана и его сподвижников.
В 1944 году, рабби Шафран отказался сотрудничать с Еврейским комитетом, созданным коммунистическими властями, заявив, что этот орган стремится положить конец еврейской жизни. Он был уволен с должности и вынужден покинуть страну. В 1948 г. Александр Шафран стал главным раввином Женевы и оставался на этом посту до самой смерти, 26 июля 2006 г.
Королева – мать Елена, дочь короля Греции Константина I, праправнучка императора Николая I, принцесса греческая и датская родилась в 1896 г. в Афинах и вышла замуж за румынского крон-принца, ставшего позднее королем Каролем II. Личная жизнь у них не сложилась, и в 1928 г. супруги развелись. В 1940 г. Кароль II отрекся от престола, и трон занял сын Кароля и Елены – Михай. В конце 1941 г., когда появились сведения о невыносимых условиях содержания евреев в гетто и лагерях Транснистрии, королева-мать добилась разрешения посылать медицинскую помощь, одежду и питание евреям. Она предпринимала все усилия, чтобы не допустить депортации евреев из Регата («старого королевства») в польский лагерь Бельзец.
После войны и прихода к власти коммунистов королевская семья оказалась в эмиграции, сначала в Греции, потом в Швейцарии, где Елена умерла в 1982 г.
В 1993 г. королева-мать Елена была удостоена звания Праведника народов мира.
Использованы материалы:
https://www.jewishvirtuallibrary.org/memories-of-the-holocaust-kishinev-chisinau-infractions-associated-with-the-ghetto
http://berkovich-zametki.com/2005/Zametki/Nomer3/Shafran1.htm
https://www.jewishvirtuallibrary.org/filderman-wilhelm
Данная статья подготовлена в рамках проекта «Незажившие раны Холокоста» при поддержке Национального мемориала Катастрофы и Героизма «Яд ва-Шем» и финансовой поддержке Филантропической группы “Генезис”